ЕРОХИНА АГРОФЕНА ПЕТРОВНА

Моя семя жила в д. Иванково Рязанской области, там я и родилась в 1933 году. В семье было 5 детей. В 1941 году отец ушел на войну. Вскоре нам пришло извещение, что он пропал без вести.
Сводки с фронта мы узнавали из газет и от учителей. Радио у нас не было.
В 1941 году я пошла учиться во второй класс. В школе нас учили читать, писать, считать. Были такие предметы, как ботаника, история, география, естествознание. Книгу выдавали одну на троих, писали на чем придется. На военной подготовке мы по снегу бегали и ползком ползали. Я окончила всего 4 класса. Дальше учиться мне мама не разрешила, нужно было помогать ей по хозяйству.
Во время войны мы собирали посылки на фронт. Вязали варежки, носки и относили в сельсовет, а от сельпо сушеный картофель отправляли.
Жить в то время было очень тяжело и голодно, хлеб стали давать по карточкам. В сутки выдавали 150 грамм на человека. Картошки не хватало, налоги были большие. Летом я ходила в лес за черникой, наберу ведро и несу на базар в Туму за 25 километров. Вместе со мной человек 5 ходили.
В нашей деревне сеяли рожь и лен, мы за льном ухаживали. Я уже подростком была, поэтому на меня давали долю. Вместе с мамой мы обрабатывали полторы доли. Когда лен перестоит, у него стебли становятся очень жесткими, вырывать из земли его было очень тяжело. Перчаток у нас не было, поэтому ходили работать на заре, в это время стебли мягче были. Но всё равно руки были все в мозолях. А потом снопы вязали, у нас их называли «шишками». Мы сначала сушили их, затем снопы обмолачивали, веяли семя. Очень тяжелая была у нас жизнь. На нас даже пахали. Бывало, соберется мать и ещё несколько баб, и идут пахать. Мы маленькие были, вставали вместе с бабами впереди плуга на веревку и упирались, а сзади один пахарь шёл. После войны стали запрягать бычков. На запряженной корове за сеном ездили за 12 километров. Круглый год ходили в лаптях. Зимой надевали шерстяные носки и до колен ноги обматывали онучами. Лапти в зиму трехслойные плели. Как придешь с улицы, сразу все на печь клали сушить. А весной во время слякоти в лапоть вставляли стельку из бересты. Плели лапти в деревне Шаранино, что за Тумой находится, поэтому они назывались «шаранки». После войны уже стали обувать калоши.
В военное время после тяжёлой работы находили по вечерам занятия. Собирались у нас в избе девушки, пели и пряли при лучине, потому что керосина не было. Помню, что у нас в деревне был дед- сказочник. Вечером вся молодежь собиралась в управлении, и он нам рассказывал и сказки, и быль про царское время. Нам было очень интересно его слушать. Раз в неделю в клуб привозили немое кино, много фильмов было о войне.
Над нашей деревней часто кружили немецкие самолеты. Они летали очень низко и сильно гудели, но бомбы не сбрасывали. В 10 километрах от нас была бомбежка. Много мужчин из нашей деревни погибло в войну, кто-то вернулся покалеченный.
Недалеко от д. Иванково находилась лесопилка, пленных немцев туда пригоняли работать, селили их в домах лесников. Деревенские женщины пекли пышки и продавали их немцам. Когда окончилась война, немцев мимо нашей деревни погнали в Тулу. Они шли в рваной обуви, кто-то из местных жителей их жалел, говорил: «Они ведь тоже люди». Некоторые и сапоги, и лапти им давали, выносили хлеб, картожницу. Картожницу готовили из толченой картошки, потом резали на куски и давали им. А некоторые ругали и велели ничего им не давать.
Чтобы прокормиться, я ездила в с. Тырново и в Пронск работать на зерно. В 17 лет я работала на торфяниках в поселке Пустоши Московской области. Рабочие смены были по 10 часов. Торф нагружали в вагонетки и везли их в нужное место. Часто приходилось выполнять и другую работу. В это время я жила в общежитии, в комнате нас было 8 человек. После я работала в совхозе под Рязанью.

Ольга Журавлева
(Записано со слов Ерохиной А.П.)